«Я никогда не» — как написать книгу о ханжестве в казахстанском обществе

«Я никогда не» — книга алматинской писательницы Малики Атей, которая известна по комедийно-лирическому произведению «Д’Алматинцы». В 2019 она прошла в финал премии «Лицей» с романом «Я никогда не», а в 2020 году российское издательство «Эксмо» опубликовало её.

«В патриархальном городе, где нужно беречь девственность, но не остаться старой девой, Кора открывает ателье нижнего белья. Она думает, будто может говорить что хочет, заниматься сексом с кем хочет и мстить тем, кого не любит, но скоро осуждение общества разрушит её маленький свободный мир», — говорится в аннотации.

Сюжет повествует о годе из жизни шестерых друзей главной героини, начиная со свадьбы одного и заканчивая похоронами другого. Обложка романа отсылает не только к профессии героини и эротическим сценам в повествовании, но и к комплексу Мадонны и блудницы.

Поговорили с Маликой Атей о сюжете, работе с «ЭКСМО», хайпе и ханжестве казахстанцев.

Об идее романа

Книга в первую очередь написана для молодых девушек, которым говорят, что нужно непременно выйти замуж, а иначе они неполноценны. Во вторую — для тех, кто не входит в целевую аудиторию: мужчинам разного возраста или женщинам постарше. Она для тех, кто против лицемерия, когда человек взывает к нравственности, а сам совершает поступки, которые противоречат его убеждениям.

В СНГ апеллируют к традиционным ценностям и законам нравственности, размытые границы которых позволяют манипулировать целыми группами людей. Люди помнят, что где-то у них лежало неизвестно откуда почерпнутое религиозное, исконно казахское и романтизированное советское. В случайном порядке, как только им становится не по себе, они вытаскивают одно, второе, третье или все это одновременно.

Идея зародилась, когда вспомнила об одном материале о девственности на популярном казахстанском сайте. Статья подавалась как смелая: несколько девушек и молодых людей рассказывали о первом сексе. Может, никто из опрошенных девушек не решился рассказать другие истории о потере девственности — болезненные или травматичные, — но все говорили о романтичном первом сексе с любимым парнем или женихом.

Мужчины все как один сказали, что первый раз был за деньги, но той девушке точно понравилось. Что из этого хуже — что женщина не имеет морального права заниматься сексом без любви, или что парни лишены возможности открыть для себя секс через любовь, потому что умный дядя их в подростковом возрасте отправляет в сауну-бордель? Это одинаково плохо, потому что это части одной системы.

О сюжете

История написана от первого лица, но она выдуманная. Мои читатели любят диалоги в «Я никогда не», потому что именно диалоги являются его отправной точкой. Если я знаю, какая у героя манера речи, слышу тембр голоса, паузы, произношение и лексикон, тогда он сразу появляется на бумаге живой. Это касается всех персонажей, второстепенных и эпизодических в не меньшей мере.

Насчет сюжета — я продумывала многие вещи, планировала ходы и много работала над композицией, но я не верю в рисование арок (арка персонажа — путь, который вымышленный персонаж проходит, чтобы развиться как личность - Прим.ред.) или, допустим, метод снежинки (метод написания романов от простого к сложному путём добавления новых деталей к основной мысли - Прим.ред.). Для меня это не работает.

В Казахстане нет традиционных издательств. У нас выпускают учебники

О работе с «ЭКСМО»

В 2019 году я отправила книгу на конкурс «Лицей» и прошла в финал. После этого мне написали из «ЭКСМО» и предложили заключить контракт. Ко мне обратились из другого крупного российского издательства, но дав согласие «ЭКСМО», я уже не рассматривала следующие предложения.

В Казахстане нет традиционных издательств. У нас выпускают учебники, потому что есть школьная программа, и на них есть спрос. Есть издатели, специализирующиеся на детской литературе. Ещё можно опубликовать книгу за свой счёт или за счёт мецената. Книгу безопасно выпускать, если у автора есть сотня тысяч лояльных подписчиков.

Издавать книги — сложный, рискованный бизнес с долгосрочными вложениями, которые не приносят быстрой прибыли. Это главная причина, по которая я не выпустила книгу тут. Кроме этого, есть вопрос масштаба: бумажная книга продается в России, Казахстане, Беларуси, Армении, Кыргызстане, а электронная — везде, где есть интернет.

Представьте: вы подписали контракт с издательством, вас выбрали из тысяч, но тут начинается коронавирус. Книжная индустрия России терпит огромные убытки. Выпустить книгу в бумажном варианте — большие затраты и риск, а в пандемию этот риск может оказаться слишком велик. «Я никогда не» опубликовали несмотря на обстоятельства.

Между предложением издать книгу и её выпуском на бумаге прошел год. Первый тираж книги — 1 500 экземпляров. Сейчас он заканчивается, и в это сложно поверить: прежде неизвестный автор за два месяца продал полторы тысячи книг, когда все книжные были закрыты.

Если хотите стабильного заработка, или вообще заработка — не пишите книги. Это занятие заставляет отказаться от многих желаний и отнимает много возможностей.

О реакции

Книга затрагивает вопросы человеческих отношений и свободы. Мы можем читать о совершенно разных культурах, если нам нравится, как это написано. Произведение получило много положительных комментариев.

Например, русский актёр Евгений Морозов написал: «У меня в руках роман „Я никогда не“… и мои руки дрожат и сердце колотится. Ничего не могу с собой поделать. Меня сотрясает. Я ополоумел. Ваши слова попадают куда-то в позвоночник». Мне писали, что книгу хочется дарить, что она стала глотком свежего воздуха, что роман прочитали за два дня.

Есть и те, кто ненавидит «Я никогда не» и меня вместе с ней. У этой книги хейтеры появились раньше, чем она вышла в печать. Помимо оскорблений и угроз, получаю массу комментариев, что все это хайп. Проблема тех, кто, не читая книгу, называет её хайпом, в недостаточной образованности: для них любая важная тема, о которой говорят снова и снова, потому что есть проблема и её надо решать, — это хайп.

Когда кто-то называет мою книгу второсортной, не читая, просто за то, что в ней есть секс или нецензурная лексика, или за то, что мои герои не положительны, становится понятно, что кроме усеченной школьной программы — «Муму» в четвертом, «Отцы и дети» в десятом и крошечных отрывков казахских авторов в хрестоматии, — они ничего больше не читали. Судить о том, что хорошо, а что плохо, имея фрагментарное представление о мировой литературе, — выставлять себя в не слишком привлекательном свете.

Я не вовлечена в этот хейт эмоционально. Возможно, потому что читательская любовь перевешивает. Но когда говорят не обращать внимания на хейтеров, у меня возникает два ответа. Если не замечать, не запоминать, не реагировать и ничего по поводу не думать, вы, может, будете спокойнее, но у вас не получится писать. Кроме того, мы все с этими хейтерами живем на одной территории. Мы ими окружены.

О планах

Есть писатели, а есть общественные деятели. Я восхищаюсь вторыми, но мои задачи не общественно-политические, они художественные. И ещё — есть тема, а есть история. Я мыслю категориями историй, а не тем, и мне интересно создавать миры, а не браться за повестку дня. Сейчас работаю над детским произведением.