Я была наблюдателем на выборах в 2005 году
Специалист по SMM и личному бренду, блогер Айна Досмахамбет рассказала The Village Казахстан о том, как проходили президентские выборы в Казахстане в 2005 году. Она была наблюдателем.
Выборы прошли 4 декабря 2005 года. Среди кандидатов были экс-президент Нурсултан Назарбаев, лидер движения «За справедливый Казахстан» Жармахан Туякбай, председатель Демократической партии Казахстана «Ак жол» Алихан Байменов, депутат Мажилиса Ерасыл Абылкасымов и лидер экологической организации «Табигат» Мэлс Елеусизов. Назарбаев тогда набрал 91,5 % голосов.
Дисклеймер: Мнение героя может не совпадать с мнением редакции The Village Казахстан
Кажется, было 6 утра. Или был уже вечер? Помню, что на улице было темно. Уже который день мы — наблюдатели за выборами — не замечали смены суток. Готовились к внеочередным президентским выборам: зубрили Закон, запоминали порядок действий, объезжали участки, за которыми были закреплены.
Так вот. В день выборов на одном из участков в 6 утра-или-вечера я увидела две пары ног в одной кабинке для голосования. За два года работы наблюдателем за выборами, видела много разных нарушений, но так чтобы два человека в одной кабинке в 6 утра-или-вечера — такое было впервые.
Татьяна, международный наблюдатель из Украины, чьим ассистентом я была на тех выборах, не отводя взгляда от этих ног, спросила «Ты тоже это видишь? Это нормально?». Уже хотела ответить: «Это Казахстан, детка», но меня перебил материализовавшийся из ниоткуда толстенький председатель избирательного участка. Вообще-то, он то и был нам нужен, так как именно председатель участка ответственен за то чтобы на выборах не было нарушений. Но не успели мы с Татьяной открыть рот, как он начал нас выгонять. «Кто вы такие?! Пошли вон отсюда!», — кричал он. Наверное, вся ситуация со стороны выглядела ужасно забавно: две старушки в одной кабинке, два офигевших наблюдателя за выборами и один толстенький председатель, который просто не должен был уметь так активно жестикулировать и быстро двигаться.
«Но у вас двое человек в одной кабинке. Это нарушение», — сказала я. На что он ответил: «Где двое?! Там один человек!». И аккурат в это время из кабинки вышли две, выполнившие гражданский долг, старушки: «...а потом, Иванна, я же ему перловочки в обед приготовила, а он ж её есть не захотел...».
«В кабине был ОДИН человек», — говорит председатель сквозь зубы и удаляется. Кажется, именно в тот момент я потеряла веру не только в наш закон, но и в мужчин. Особенно толстеньких. Особенно если это председатель избирательного участка в торговом центре напротив Зелёного Базара. Кстати, именно в том же здании я за два года до этого обучалась вождению. Два раза провалила экзамен в ГАИ, но упорно игнорировала намеки сотрудников «упростить процедуру» получения прав.
Дело в том, что обучаться вождению я пошла из-за спора с другом Арсеном, который утверждал, что в этой стране все покупается, а права тем более. Решила доказать ему, что он не прав. Что люди в Казахстане замечательные, честные и, вообще, «каждый должен начинать с себя». Мы поспорили, что получу права без взяток, своими силами. Не смейтесь, я действительно верила, что мы можем что-то изменить в этой стране. поэтому и записалась волонтёром в Республиканскую Сеть Независимых Наблюдателей за выборами (РСНН).
И я была не одна. В РСНН приходили много студентов. Кто-то за правдой, кто-то за заработком. Назвать 10 долларов (1 300 тенге) заработком, конечно, очень трудно. Поэтому хочется верить, что таких людей было мало. И да, редко когда мы покидали участок даже через 18 часов. Обычно подсчет голосов, погашение бюллетеней и вынесение протокола затягивалось на всю ночь. А ты и так целый день торчишь там, и нельзя читать книгу, сидеть в инстаграме (его и не было тогда) и смотреть фильмы на планшете (чего тоже не было). Иначе, пропустишь избирателя. Наблюдатель — это не просто человек, который фиксирует нарушения, но и счетчик.
У нас была своя система счета, которая называлась «домик». Принцип был такой: каждого избирателя фиксировали в виде черточки на бумаге. Один избиратель — одна черточка, второй пришел голосовать — вторая, третий — третья. Но считать эти сплошные вертикальный черточки было очень трудно. Да и задев нечаянно ручкой бумагу, можно было легко получить случайную черточку — ещё одного избирателя. Поэтому мы придумали схему «Домик» — обычный детский рисунок домика, состоящего из 10 черточек. Считать домики было удобно. Нарисовал два домика, значит, проголосовало двадцать человек. Значит, в урне должно лежать ровно двадцать бюллетеней. В конце дня количество бюллетеней должно было быть равным нашим домикам. А теперь угадайте, как часто мы могли отлучиться, ходить в туалет и есть?
Помню, на тех же выборах, при подсчете голосов особенный скандал разгорелся на каком-то участке, из-за чего подсчет затянулся почти до утра. Бедный наш наблюдатель не смог даже выйти. Туда просто никого не пускали и не выпускали. Приехали Бутя (Булат Абилов) и компания во главе кандидата в президенты Алихана Байменова. Долго ругались и что-то выясняли.
Участок сдал протокол последним. Уставшие разъехались по домам. Было уже утро. Или ночь. Все, что помню: какие-то нервные председатели, которые тряслись за статистику своего участка — не дай бог, больше голосов будет не за Назарбаева. Видимо, увольняли с работы. Не знаю. Знаю, что им было невыгодно иметь на участке независимого наблюдателя. РСНН работал тогда чётко — у нас были процедуры и правила. Главное, из которых — не покидать участок.
Другие наблюдатели могли прийти на несколько минут или часов. Кажется, больше для вида. А мы хотели справедливых выборов. И нас за это не любили. Выгнать наблюдателя — плевое дело! И нас выгоняли за любое зафиксированное нарушение. Тогда мы должны были по процедуре звонить в штаб, ставить в известность, что нас выгнали, и часто к нам из штаба направляли международных наблюдателей.
О! Как красиво это выглядело! Это был мой любимый момент Приезжают иностранцы а-ля Фокс Малдер и Дана Скалли, в дорогих пальто, неторопливо выходят из машины, рядом семенит переводчик или ассистент, красиво заходят на участок и вежливо здороваются с председателем «Hello, sir!». И тут же эти важные и напыщенные председатели вдруг превращались в маленьких и нелепых людишек с бегающими глазками, которые несвязно пытаются объяснить, почему они выгнали тебя с участка. Чаще всего говорили, что мы мешаем работать. Понимаете, задача председателя — обеспечить выборный процесс и если ему мешает наблюдатель, он имеет право выгнать его с участка. Но мы не мешали им. Хотя да, в глобальном плане независимые наблюдатели, вообще, мешают всей системе. Но кого это волнует? Обычно, после разговора с иностранцами, нам разрешали снова остаться на участке, а председатели уже не так придирались. А мы чувствовали себя такими гордыми, как будто подрались во дворе, а родители пришли и защитили.
У нас, наблюдателей, даже был своеобразный хит парад нарушений, и каждый новый кейс встречал бурную реакцию, я бы сказала, восхищения. Дескать, «а вот как на моем участке умеют нарушать! Это вам не портрет президента повесить на видном месте!». К слову, на участке не должно висеть портрета или фотографии любого кандидата. Но портрет Назарбаева мы фиксировали часто. В числе самых распространенных нарушений помимо портрета были простые карандаши вместо ручек, вброс бюллетеней, помощь членов избирательного участка пожилым людям и прочее. Я всегда недоумевала: ведь если выборы провести честно, все равно победит Назарбаев. Народ как не видел, так и не видит достойной альтернативы. Наш народ боится перемен. Так дайте наблюдателям нормально поработать. Результаты от этого не изменятся.
Если бы тогда у нас были смартфоны, 3G и соцсети, я бы точно стала самым знаменитым блогером. Я так яро боролась за правду, что меня быстро «повысили»: из обычного наблюдателя превратилась в ассистента международных наблюдателей, а позже уже в международного. Как раз в Кыргызстане произошла «тюльпановая революция», братский народ выбирал нового президента, которым стал Бакиев. Мы ездили в Кыргызстан, общались с местным населением, изучали их Закон о выборах. Кстати, слышали много лестных отзывов о сбежавшем президенте Акаеве. Казалось, народ всё-таки любил его и уважал. Но не вынес его родни у власти. На тех выборах кыргызы показали, какой должна быть явка электората. Кажется, никто не остался дома.
А председатели избирательных участков демонстрировали чудеса гостеприимства, угощая нас местной едой. Мне посчастливилось быть наблюдателем единственного участка в Алматы для граждан Кыргызстана. Участок находился на рынке «Салем», в Барахолке. С утра до ночи местные кыргызы шли голосовать. Кажется, мы даже были лишними, потому что сами избиратели очень тщательно следили, чтобы все было по закону многие остались ждать результатов там же, на Барахолке. Председатель и секретарь участка бегали перед нами и по первой же просьбе показывали и предоставляли все, что мы хотели увидеть, проверить или перепроверить. Да что там показать, нам даже выделили посольскую БМВ с красными номерами, чтобы мы могли вовремя отправить отчет в штаб в Бишкеке о том, как проходят выборы.
Не помню, почему мы не пользовались тогда электронной почтой (хотя, все ровно на барахолке не было вай фая), но отчеты мы должны были отправлять по факсу. Ближайший работающий факс находился на Луганского-Сатпаева, в офисе кыргызского консульства. Представительская БМВ за считанные минуты доставляла нас туда и обратно. Кыргызы всячески содействовали и делали все, чтобы показать, что фальсифицировать выборы они не хотят. По крайней мере, на местном участке было именно так. А потом победил Бакиев.
Кыргызы накрыли большой стол там же, в «Салеме», в соседнем здании. Нас пригласили, народ радовался и праздновал победу. Водитель посольского БМВ от радости даже осмелился спросить «Атыныз ким болот?». А я смотрела на них со стороны и мне так хотелось, чтобы мы тоже также могли дружить с председателями избирательных участков, помогать друг другу, содействовать и не бояться. И было горько оттого что, у нас все «вот так».
Понимаете, мне было 19 лет. Это были уже не помню, какие выборы, в которых я работала наблюдателем: в сенат, маслихат...За год до этого наши ребята ездили наблюдать выборы в Украине после оранжевой революции. Приехали воодушевленные. У меня был какой-то душевный подъём, светлая вера в силу народа и блаблабла. И тут две пары ног в одной кабинке и трусливый толстенький председатель. Камоооон! И каждый раз одно и то же: одни и те же нарушения и постоянные заключения международных инстанции что выборы были нелегитимными.
В 20 лет, отдав два года этой работе, узнав много о политике, навоевавшись от души за справедливость, я окончательно махнула рукой. Возможно, хорошо, что тогда не было соцсетей. Иначе меня бы точно упрятали куда-нибудь. И вряд ли только на 15 суток. Я всегда была чересчур активная. И когда мне пишут в соцсетях «Айна, почему вы молчите? Где посты об Асе и Бейбарысе? Где видео #менояндым? Неужели, вам все равно?», мне хочется сказать: «А Арсен же проиграл спор. Всё-таки я получила права! Хоть и с третьего раза».