Я живу с тревожно-депрессивным расстройством

Тревожно-депрессивное расстройство долго не выделялось в международных справочниках. Однако сегодня мы знаем, что это — диагноз, при котором человек испытывает сильные трудности в социализации, но благодаря новым методам терапии жить с тревожной депрессией становится проще.

Героиня, которой диагностировали тревожно-депрессивное расстройство, рассказала о панических атаках, зависимости и отношениях.

Дисклеймер: В тексте содержится упоминание наркотиков. Изготовление, приобретение и хранение наркотических веществ — уголовно наказуемое преступление. Материал не предназначен для несовершеннолетних. Мнение редакции может не совпадать с мнением героя.

Текст Александра Аканаева

О первых симптомах

Я с детства довольно резко на все реагировала, не потому что я была какая-то избалованная, а потому что ещё не понимала, как справляться с эмоциями, когда моё «не хочу» не воспринимали всерьёз. Мои родители развелись, когда у меня начался подростковый период. Я тогда не знала, что такое тревога, но чувствовала себя всегда непонятно, отстраненно и ощущала тяжесть в груди. Особенно страшно было, когда мама приходила с работы, а дома, например, было не убрано. У неё были сильные проблемы с выражением агрессии, а также депрессия из-за развода. Она срывалась на мне, из-за этого моя тревога стала постоянной. Любой разговор с мамой заканчивался скандалом и моими слезами. В основном я была предоставлена себе, потому что мама пыталась построить личную жизнь. Я её не виню, она тоже не понимала, что происходит, а позже мы выяснили, что у неё эмоциональная дисрегуляция.

В 13 лет я начала заниматься селфхармом. К 18 годам у меня начались истерики, когда я кричала и кричала, повторяла одну и ту же фразу несколько раз, бесцельно ходила по городу, рыдала и выкуривала пачку сигарет за вечер. Это было только начало.

Я поняла, что, возможно, всю свою юность, а может, и жизнь провела в тревожности

О походе к психиатру

Только к 21 году, когда эта тема стала активно обсуждаться в интернете, я поняла, что, возможно, всю свою юность, а может, и жизнь провела в тревожности, и периодически депрессивном состоянии. Я обратилась сначала к невропатологу из-за постоянных головных болей. К тому времени у меня уже были периодические истерики, когда я кричала что есть силы, пока не опустошалась от эмоций полностью. Невропатолог дала мне заполнить тест на депрессию и тревогу Бека, по результатам поставила мне тревожно-депрессивное расстройство и направила к психотерапевту. Очень боялась туда идти, думала, что мне скажут, что я просто истеричка и избалованная девчонка. Я так никуда и не пошла.

О тревожности и депрессии

Истерики сменялись стабильным состоянием, потом депрессией и так вперемешку. Но тревожность всегда была со мной: беспокойные мысли, бессонница или плохой сон, когда просыпаешься миллион раз за ночь. Однажды у меня случилась паническая атака, но я не знала, что это была она, думала, что умираю от инфаркта. Не понимала, что со мной происходит, но мне было страшно узнать об этом.

Моё состояние сменялось с обычного на депрессивное, и я заметила, что каждый эпизод занимал месяц-полтора. Когда мне становилось лучше, казалось, что теперь так будет всегда, и я заваливала себя делами и хобби, а потом резко выгорала и не вставала с кровати по несколько недель. Не умывалась, просто весь день сидела в телефоне, ни с кем не общалась, кроме молодого человека. Он очень помогал мне в эти моменты, всегда выслушивал. Со временем я стала справляться с эмоциями, и мои депрессивные эпизоды прошли.

Может, мой организм просто не знает, что такое хорошие вещи

Думала, что моя жизнь наладилась, и полгода все было хорошо. Но тревога все ещё была со мной. Я чувствовала её в голове и в груди, не знала, куда себя деть, часто не могла определиться, что мне делать, ерзала на стуле, когда о чем-то думала. Ощущала тревогу даже тогда, когда все было хорошо. Например, когда я осознала, что зарабатываю на своих изделиях, и они всем нравятся, это было необычно и радостно, но в какой-то момент я почувствовала в груди ужасный груз. Я даже не поняла почему. Может, мой организм просто не знает, что такое хорошие вещи.

О рецидиве

В начале 2022 года истерики вернулись, причём с удвоенной силой. Они происходили каждый день, по несколько раз, по любой незначительной причине. Я наконец собралась с силами, просто потому что я устала от самой себя, это забирало у меня всю энергию. Мне было уже 24, когда я вновь обратилась к врачу. Поход к психиатру оказался не таким страшным, как я думала. Мне выписали нормотимики, они должны были стабилизировать моё настроение. У них есть лёгкий антидепрессивный эффект, я почувствовала это уже в первую неделю приёма, когда мне наконец захотелось жить. Но оказалось, что это был просто период привыкания организма к препарату, а потом истерики вернулись.

Мне добавили антидепрессанты, и тогда истерики прекратились. Я была этому рада, но в глубине души скучала по состоянию, когда во время срыва просто выбрасываешь всю энергию наружу и внутри наступает пустота. Меня привлекало это состояние, потому что в конце я не чувствовала никаких эмоций. Но я, разумеется, продолжила лечение.

Однажды я вызвала скорую, потому что со мной начало происходить что-то странное. К сожалению, в этот момент я была дома одна. У меня часто сбивается режим сна, поэтому я легла спать под утро. В какой-то момент стало тяжелее дышать, потом при вдохе начались боли в области сердца и отдавали в руку. Я подумала, что это обычная невралгия, но продолжала себя накручивать. Пыталась успокоиться, дышать размеренно, но ничего не получалось. Когда я открыла глаза, то увидела мушки перед собой и очень перепугалась. Подлетела к зеркалу, а там один зрачок намного больше другого. Подумала, что у меня случился инсульт.

Меня сразу начало знобить, было предобморочное состояние, давление было 135 на 90, а пульс 120. Я вызвала скорую, сердце было в норме. Мне поставили укол, чтобы я успокоилась, и диагноз — вегетососудистая дистония. Всем уже давно известно, что это не диагноз, а симптом. На мой вопрос: «Значит я словила паничку?», мне ответили, что скорее всего да. Так я узнала, что такое паническая атака.

Я вернулась в психиатру уже с новой проблемой. Со временем начала чувствовать тревогу с двойной силой. Если раньше это было только в моей голове, то теперь стало распространяться на все тело, я постоянно чувствовала тремор, у меня кружилась голова, и все это происходило внезапно, без какой-либо причины. Мне сказали, что, в теории, мои истерики могли быть защитной реакцией на тревогу, и когда эмоциональное состояние и контроль над эмоциями стабилизировались из-за медикаментов, тревога нахлынула с новой силой.

Меня научили одной практике, как можно справляться с тревожностью. Нужно было довести себя до паники дыханием — медленный вдох и резкий выдох, и так много раз. Сердце начинало биться чаще, у меня усиливался тремор. Нужно говорить: «Я не против этих ощущений. Я ничего не буду делать, чтобы избавиться от них. Я подожду две минуты и продолжу заниматься своими делами», и верить в это. Практика давалась тяжело, но после я пробовала пользоваться этим дома, вроде бы получалось, и мне становилось лучше. Однако этого было недостаточно, чтобы унять панические атаки, и мне выписали транквилизаторы на две недели.

О зависимости

Я подсела на транквилизаторы, потому что уже была зависима от наркотиков, хотя думала, что моё желание употреблять начало сходить на нет. Первый раз я попробовала в 19, это длилось примерно месяц, пока я не перекурила эту дрянь. Было страшно и тревожно, но меня некому было поддержать. Я бросила это сразу. Потом я попала в компанию, где употребляли мефедрон. Сначала это происходило раз–два в месяц, а потом я ушла в это с головой, потому что у меня были проблемы в отношениях, и я влилась в тусовку, ходила на афтеры. Мне было круто, я уходила от реальности и это вошло в привычку. Когда мне было грустно, я сразу шла употреблять, а грустно мне было всегда. Это происходило каждые выходные по несколько дней, могла даже сорваться среди недели.

Я уверена, что наркотики просто ускорили процесс развития расстройства психики, которое уже у меня было. Наркотики — это лишь симптом

Когда я начала завязывать, то все болячки повылазили наружу. Почти весь 2020 год я провела, бегая по больницам, лежала под капельницами, делала уколы, постоянно у меня находили какие-то проблемы, особенно с сосудами, потому что употребление наркотиков очень на это влияет. Мне постоянно было страшно, что я вот-вот умру. Кажется, я погубила не только свою психику, но и своё тело наркотиками. Но я уверена, что наркотики просто ускорили процесс развития расстройства психики, которое уже у меня было. Наркотики — это лишь симптом.

В какой-то момент я поняла, что качусь в бездну, из-за употребления у меня было постоянное депрессивное состояние

Я уже упоминала, что мне повезло с нынешним молодым человеком, который застал пик этого ужаса. Но вот предыдущий списывал проблемы на отходосы и кричал, что я такая же истеричка, как моя мама. Он не был рядом, когда я в этом нуждалась. Так я осталась одна в квартире на четыре месяца и рыдала каждый день. Тогда я стала устраивать тусовки у себя, и началось полное погружение в зависимость. В какой-то момент я поняла, что качусь в бездну, из-за употребления у меня было постоянное депрессивное состояние. Хотя у меня было много идей, я хотела что-то делать, создавать, но я просто не могла встать с кровати и даже умыться. Со временем я просто потеряла интерес к наркотикам, хотя я до сих пор иногда срываюсь, когда у меня случаются сильные эмоциональные перепады, и я пытаюсь этим заглушить свою боль.

О выздоровлении

Потом я наконец нашла дело, которое мне нравится. Я всю жизнь переходила от одного хобби к другому, постоянно забрасывала свои увлечения, но потом меня заинтересовали изделия из глины, и я погрузилась в это с головой. Это очень помогло мне держаться в более-менее стабильном состоянии, потому что мне безумно нравится создавать необычные вещи и получать положительные реакции на мои изделия. Меня это расслабляет.

Моё состояние стало в разы лучше после того, как я обратилась к специалисту. Главный запрос, который откровенно портил мне жизнь, на данный момент меня не беспокоит, мне предстоит долгое лечение медикаментами. Потом, когда мне станет лучше, к лечению подключат терапию. После курса транквилизаторов у меня прошел тремор и вообще многие лишние мысли ушли, мне стало легче общаться с людьми и выражать свои эмоции и мысли.

Когда я начала принимать антидепрессанты и перестала резко реагировать на любые раздражители, мой парень сказал, что это был лучший месяц за три года отношений

Одно из самых главных изменений в моей жизни — это стабильные отношения. Я очень переживала за состояние моего молодого человека, потому что он поначалу, как и я, не понимал, что происходит и что с этим делать. Мне от этого становилось очень плохо, ведь он не заслужил видеть все это, выслушивать мои истерики. Он никогда не давил на меня и поддерживал во всем. Когда я начала принимать антидепрессанты и перестала резко реагировать на любые раздражители, мой парень сказал, что это был лучший месяц за три года отношений. Для меня это было важно, и это была одна из главных причин, почему я решила обратиться к психиатру.

Сейчас я просто не нагружаю себя и пытаюсь привыкнуть к нынешнему состоянию. Теперь мне кажется, что я даже не знала, кто я и какая на самом деле. У меня в голове была постоянная тревога, куча непонятных мыслей и люди, которые то и дело говорили, что я просто злая и истеричная, из-за чего я сама начала в это верить. Но мне просто нужна была помощь специалиста.

Турган Сабиров

психиатр, специалист по КПТ, ДБТ, психодраме

Симптоматика тревожно-депрессивного расстройства включает чрезмерно сильные эмоции, например, страх, тревогу, апатию, раздражительность, сильное снижение или повышение настроения. Из поведенческих симптомов часто встречается избегание, откладывание дел, импульсивность в поступках.

Чтобы поставить диагноз, психиатр должен собрать анамнез, использовать опросник и получить заключение некоторых анализов. На сегодняшний день сочетание депрессии и тревожности — это около 80 % жалоб в кабинете психотерапевта.

Лично я оцениваю тяжесть случая при подборе лечения: при симптомах лёгкой тяжести назначаю психотерапию, а фармакотерапия добавляется уже в тяжелом состоянии. Самая эффективная терапия при тревожно-депрессивном расстройстве — когнитивно-поведенческая психотерапия, а самые эффективные лекарства — антидепрессанты. Однако и психотерапия, и лекарства должны назначаться врачом психиатром.

Людям, живущим с тревожно-депрессивным расстройством, действительно сложно взаимодействовать с миром. Без грамотного отношения есть риск значительного снижения качества жизни вплоть до временной нетрудоспособности человека с диагнозом.