«Когда прикасаешься к чему-то удивительному». Как казахстанская исследовательница изучает каспийских тюленей
По последним данным, число погибших тюленей в казахстанской акватории Каспия превысило 1000. Их массовая гибель началась в конце октября , причины до сих пор не установлены. Каспийский тюлень — единственное морское млекопитающее в стране. Весной и осенью животные в основном залегают в казахстанской части моря. Асель Баймуканова посвятила изучению тюленей много лет. Она уверена, что среди прикаспийских государств Казахстан несёт за животных самую большую ответственность.
АСЕЛЬ
— Когда я подползла очень близко, увидела, что тюлень еле дышит: его шея была обмотана рыболовной сетью, которая прорезала кожу, и каждое движение приносило животному боль, — так вспоминает первую встречу с каспийским тюленем Асель Баймуканова, научный сотрудник «Института гидробиологии и экологии». Эта некоммерческая организация занимается защитой биоразнообразия водоемов в Казахстане.
С каспийскими тюленями Асель работает около 10 лет. Интерес к ним перешел от отца — зоолога Миргалия Баймуканова, который много лет занимался изучением рыб в Восточном Казахстане, а с 2000-х начал работать с международной группой исследователей тюленей на Каспии.
В 2014 году по его приглашению к исследованиям присоединилась Асель. Годом позже произошла её первая встреча с тюленем — раненным. После неё Асель несколько ночей не могла спать, но работать с животными не прекратила. С тех пор она побывала в десятках экспедиций, много дней провела в суровых полевых условиях и часами почти без движения лежала на песке или в воде.
Вознаграждение, говорит Асель, — это возможность понаблюдать за удивительными животными в среде обитания.
— Если долго лежать на лежбище, они могут близко подпустить. До метра. Однажды я лежала, и несколько тюленей пытались создать со мной лежбище. Я была так счастлива, что они, возможно, приняли меня за свою. А бывают случаи, когда они сами устраивают «разведку». Ты не один любопытный тут. Они тоже за тобой наблюдают. Коммуникация, связь все равно возникают. Это необыкновенное чувство. Его поймет любой биолог: когда ты прикасаешься к чему-то удивительному, — говорит Асель.
ВЫЖИВУТ ЛИ ТЮЛЕНИ?
Главный вопрос, который сейчас волнует Баймуканову и других исследователей, — насколько каспийские тюлени смогут приспособиться к постоянно меняющимся условиям.
Им очень не повезло, говорит Асель, на животных давит комплекс проблем: антропогенная деятельность, изменение климата, обмеление моря. Учёные затрудняются выделить один основной фактор.
Из-за регрессии моря на глазах исчезают, соединяются, смещаются острова. И тюлени всё время находятся в поисках новых лежбищ.
— В 2009 — 2011 годах в северной части Каспия были острова Дурнева. Там единовременно залегали до 25 тысяч особей. В 2016 году — около 200. В 2019-м — 69. Из-за понижения уровня моря острова обмелели, тюлени начали искать другие места. К тому же, Каспий подвержен сгонно-нагонным явлениям: ветра воду то нагоняют, то сгоняют. У моря есть циклы регрессии и трансгрессии. Ситуация, когда обмелевают места залегания, была всегда. Возможно, у тюленей есть способность адаптироваться к таким скачкам, они смогут следовать за залежками и продолжать существование, — надеется Асель.
Другой фактор — загрязнение. С 2019 по 2023 год учёные вывезли с побережья 36 тонн мусора, половина — брошенные рыболовные сети. Исследователи также изучали желудки рыб — некоторыми из них питаются не только тюлени, но и люди.
— У пяти видов в желудках был обнаружен макро- и микропластик. Он токсичен, аккумулируется в организме, может снижать иммунитет, вызывать болезни, — говорит Асель.
В плане антропогенной нагрузки, говорит Асель, северо-восточная, казахстанская, часть Каспия, где весной и осенью залегают тюлени, считается достаточно безопасной. Но из-за регрессии моря излюбленные ими острова могут сдвинуться на север — ближе к населённым пунктам.
— А когда рядом с лежбищами увеличивается интенсивность проезда лодок, присутствие туристов-охотников на водоплавающую дичь, тюленей в тех местах не бывает, — рассказывает Асель.
Каждую весну экологи отправляются на побережье полуострова Тупкараган для мониторинга смертности. Туда штормы выбрасывают туши животных, погибших зимой по разным причинам. Баймуканова говорит, что из года в год там находят и тюленей с механическими травмами: разбитой челюстью, оторванными ластами.
— Мы может только предполагать, но, возможно, зимой тюлени попадают под винты ледоколов, — говорит она.
Сейчас в казахстанской части Каспия продолжают фиксировать новую массовую гибель животных — на побережье в Мангистауской области обнаружили уже более 1000 мертвых тюленей. Причина их гибели не установлена.
Асель хорошо помнит другой случай — в 2017 году около города Форт-Шевченко на берег выбросило 247 мертвых животных.
По словам Асель, тогда она впервые всерьёз задумалась о том, что не хочет продолжать работу.
— На это было тяжело смотреть. Ты видишь их живыми, интересными, милыми. А тут их выбрасывает сотнями на берег. Стоит удушающая вонь разложения. И тебя постоянно спрашивают: «Почему? Почему?»
Тогда Асель поддержал отец, сейчас возглавляющий организацию, в которой она работает.
— Он сказал: «Если ты действительно этим горишь, ты должна привыкать не только к живым животным, но и к мертвым. Потому что тебе нужно узнать причины. Это две стороны медали», — говорит Асель.
КАК СПАСТИ ТЮЛЕНЕЙ?
Казахстанское правительство обещает в ближайшем будущем создать государственный природный резерват для сохранения вида, реабилитации больных животных, проведения исследований. Предполагается, что территория составит 109,5 тысячи га, охватив Мангистаускую и Атыраускую области.
Баймуканова и её коллеги считают, что резерват следует расширить. Два года назад они разработали План действий по сохранению и восстановлению численности тюленя. В нём законодательные, другие инициативы: предложения по правилам судоходства, охране мест обитаний, борьбе с мусором, введению ответственности за утерянные рыболовные сети, развитию научного туризма.
— Мы передали план в Комитет рыбного хозяйства, но дальше он пройти не может, потому что должен быть согласован со многими министерствами, — говорит Баймуканова.
Свою миссию Асель видит и в просвещенческой работе, потому что уверена: интерес людей поможет учёным в борьбе за сохранение вида. На странице в Instagram’е она увлеченно рассказывает о командировках, жизни в полевых условиях и, конечно, тюленях.
— У каждого свой характер. Был один, которому очень не понравилось, что мы берём у него анализы. Когда мы его отпустили, он начал на нас ругаться. Встал в центр круга исследователей и начал рычать. Не успокоился, пока с каждым не разобрался. А потом развернулся в противоположную от моря сторону и пополз к нашему оборудованию. Я принялась извиняться перед ним, старалась убедить его уйти в море, — с улыбкой рассказывает Асель.
Она старается не терять оптимизма и видеть положительное даже в тяготах экспедиций.
— Раньше не хватало финансирования, чтобы купить хорошие палатки, но в 2022 году мы их купили, а мне — зимний спальник. Я когда лежу в нём, думаю: «Боже, как я счастлива». Если у тебя все хорошо с экипировкой, справиться намного легче. Привозим с собой воду, макароны, рис, гречку, консервы. Если холодно, я готовлю суп с перцем. Его все любят. В команде есть люди, которые могут испечь баурсаки, пирожки. Берём сладкое, кофе. Я не сладкоежка, но в таких условиях хочется. Сидишь на стульчике возле моря, пьёшь кофе, ешь пряник — идеально, — рассказывает она.
У учёных нет однозначного ответа на вопрос об абсолютной численности каспийского тюленя. Оценки разнятся: от 70 до 300 тысяч особей. По словам Асель Баймукановой, однозначно можно говорить одно: в весеннее и осеннее время в казахстанской части Каспия залегает до 98 процентов животных. Поэтому, уверена она, Казахстан несёт за них особую ответственность.